Древний Египет

Египет — древнейшее государство мира, а его искусство — самый ранний вклад в историю культуры стран Древнего Востока. Шесть тысяч лет тому назад в плодородной долине Нила, изолированной от внешних врагов песками пустынь, возникли первые рабовладельческие деспотии, объединенные в конце 4 тысячелетия до н. э. К этому же времени восходят величайшие произведения древнеегипетского изобразительного искусства и архитектуры, до сих пор поражающие своим величием, грандиозностью и мощью. Нигде до этого и в это время не было создано столь зрелых и совершенных скульптурных портретов, столь ясных и монументальных архитектурных форм. Никогда еще человек и его жизнь не играли в искусстве такой важной роли, не привлекали такого пристального внимания художников, а тема человеческого труда не была так акцентирована. И хотя в Древнем Египте образ человека был связан с религиозным культом, с прославлением и обожествлением правителя, мастера сумели выразить в своих произведениях внутреннюю значительность и силу человеческих чувств, остро и смело обрисовать характеры.

Египетские пирамиды, рельефы и росписи, покрывающие стены храмов, не только прославляли земных и небесных владык, но и являлись свидетельством большой художественной одаренности одного из древнейших народов мира, увлекательно и ярко рассказывали о его жизни, особенностях величественной природы Египта. Дыхание засушливых и грозных ветров пустыни, пепельный цвет песчаных равнин, дикость гор, обилие в их недpax различных пород камня и отсутствие леса во многом определили суровую красоту родившегося на этой почве искусства.

Природные условия, в которых развивался Древний Египет, были весьма своеобразны. Страна, ограниченная с запада и востока двумя высокими плато Ливийской и Аравийской пустынь занимала узкую длинную ленту долины Нила протяженностью (по прямой) около 1000 км, в поперечнике от 1-3 км на юге до 20-25 км на севере в нижнем течении реки. Плодородные, наносного происхождения почвы нильской долины и дельты реки были как нельзя более пригодны для развития земледелия, а разливы Нила способствовали регулярному орошению этих территорий. Вся хозяйственная жизнь Древнего Египта подчинялась циклическому ритму разлива и спада нильских вод. Разлив начинался в июле месяце. Он достигал максимума к октябрю, после чего начинался спад воды, возвращавшейся к исходному уровню в декабре месяце. Таким образом, разлив Нила продолжался почти полгода и, следовательно, египтянам надо было успеть засеять, взрастить и собрать урожай также за полугодие.

Данные современных археологических раскопок говорят о том, что заселение Египта началось еще в эпоху палеолита, т. е. в Х- VI тысячелетиях до н. э. Постепенно, по мере развития оседлого земледелия, в низовье и дельте Нила появились территориальные общины. Жители древнейших земледельческих поселений в V-IV тысячелетии до н.э. уже
строили каналы и плотины для орошения своих полей. Строительство ирригационных систем требовало множества человеческих рук, что привело к использованию рабского труда. Постепенно социальное расслоение общин привело к возникновению многочисленных государственных образований-номов, которые к середине IV тысячелетия до н. э. объединились в Ceверное и Южное царства, Столицей Северного царства был город Буто, находившийся в дельте Нила, Южного -- Иераконполь (Нехен), располагавшийся южнее Фив. Около 3000г. Северное и Южное царства были объединены царем Менесом, считавшимся сыном бога Солнца и наследником бога подземного мира — Озириса, который завоевал Южный Египет и построил в нижнем течении Нила крепость Мемфис, ставшую затем столицей нового объединенного государства.

Религиозные воззрения древних египтян, в которых смешались почитание местных божеств, культ Озириса и Исиды, а также бога Солнца Амона, заслуживают особого внимания —они определяли общёственную и государственную жизнь страны; подавляющее большинство архитектурных памятников Древнего Египта — сооружения культового назначения: храмы и погребальные комплексы.

Развитие земледелия, основанного на цикличности летне-осеннего разлива Нила и последующего засушливого сезона, сформировало представления о расцвете и умирании природы, заложило основы религиозного мифа о жизни, смерти и возрождении бога Озириса.

По цикличности жизни природы моделировалась и человеческая жизнь. Считалось, что после смерти человек продолжает жить, но только в подземном мире, и для того, чтобы он возродился в будущем, необходимо сохранить его тело. В связи с этим в Древнем Египте получает распространение искусство мумификации и строительства погребальных сооружений. Самая прочная и величественная гробница строилась для фараона. Он приступал к ее возведению, как только занимал престол. Жизнь фараона и царского двора также регламентировалась в соответствии с божественными мифами. Для проведения сложных дворцовых церемоний, а также для управления хозяйством, учета богатств существовал аппарат жрецов. Они постепенно создали особую касту храмовых служителей, приобрели большое влияние, соперничая с фараоном властью и экономическим могуществом.

В стране с хозяйством, основанном на земледелии, фазы которого определялись временами года и периодическими разливами Нила, естественным было развитие астрономии, геометрии, геодезии. В Древнем Египте наука измерения стояла на высоком уровне и позволяла решать опытным путем достаточно сложные математические задачи, связанные с прокладкой каналов, определением объема водохранилищ, разбивкой и нивелированием планов гигантских храмовых сооружений.

Народная архитектура Египта основана на формах, ведущих свое происхождение от глинобитных конструкций. Египтяне издавна строили также хижины из тростника и прибрежной лозы.Изредка применялся камень, добытый в верховьях и на правобережье Нила.

Дерево даже в богатых постройках использовалось лишь для самых ответственных элементов здания: опор и балок перекрытия. Ценность дерева вызывала повышенный интерес к растительным мотивам в архитектурном декоре.

Главным обстоятельством, влияющим на пространственное решение жилища в Египте, была необходимость укрытия от палящего солнца. Поселения группировались кварталами, образующими тенистые узкие улицы с глухими глиняными фасадами домов, вся жизнь в которых сосредоточивалась на небольшом дворике. Комнаты имели лишь небольшие вентиляционные отверстия. Спальни устраивалис под навесами на крышах. От жары спасали также водоемы и зелень.

Комнаты, разделенные толстыми стенами, перекрывались сплошным настилом из пальмовых стволов, на него укладывали циновки, а затем толстый слой глины.

Отсутствие дерева для промежуточных опор не позволяло, как и в Двуречье, расширять пролеты помещений. Хозяйственные и складские отсеки иногда перекрывались сводами из сырца.

Виллы крупных государственных чиновников и жрецов занимали большую территорию, хорошо озелененную, с прудами и проточной водой. Жилые помещения, как правило, ориентировали на север; хозяйственные службы изолировались на заднем дворе. Многочисленные кладовые и амбары окаймляли парадную часть, свидетельствуя о богатстве и знатности хозяина .

Египетская культура развивалась медленно. Сложившиеся в древности каноны, правила и традиции, сохраняясь тысячелетиями, передавались из поколения в поколение. Это объяснялось застойным характером древневосточных общин, деспотической властью фараонов, предельно ограничивавшей свободу личности, и пережитками первобытнообщинного строя, сохранившимися до позднего времени. Устойчивость религиозных представлений и культовое назначение памятников искусства определили веками установленные строгие правила выбора тем, расположения сцен в рельефах и живописи, утверждения поз и жестов в круглой скульптуре. На протяжении веков в египетском искусстве отбирались наиболее совершенные и ясные методы и выразительные средства. В пределах канонов мастера сумели передать сложный и величавый человеческий образ, отразить богатство мифологических представлений.

Историю Древнего Египта, равно как и историю культуры, условно делится на следующие периоды: период Раннего царства (3000 --2800 гг. до н. э.); период Древнего царства (2250—2050 гг. до н. э.), окончившийся первым распадом Египта (2800—2250 гг. до н.э.); период Среднего царства (2050 — 1700 гг. до н. э.), окончившийся вторым распадом Египта (1700—1580 гг. до н.э.) ; период Нового царства (1580-1070 гг. до н. э.); поздний период (11 в. до н. э.— 332 г. до н. э.). Каждый из этих периодов явился значительным этапом в развитии древнеегипетского искусства, которое имело свои спады и подъемы, связанные с историческими судьбами, переживаемыми страной. Завершающим в истории Древнего Египта считается 332 год до н. э., когда страна была завоевана войсками Александра Македонского и с этого времени включилась в орбиту эллинистического мира

Раннее Царство

Следы древнейшей культуры на территории Египта восходят к периоду неолита и энеолита. На протяжении 4 тысячелетия до н. э. здесь происходило постепенное развитие древнеегипетского общества, ознаменовавшееся распадом родовых общин.

Египет состоял из ряда отдельных областей — номов, постоянно враждовавших между собой и образовавших Северное и Южное царства. По древнейшим религиозным представлениям, каждый ном имел своего покровителя — крокодила, ибиса, змею и т. д. Обнаруженные в погребениях шиферные культовые таблички для растирания красок и глиняные сосуды показывают, как постепенно складывались основные религиозно-мифологические представления, в дальнейшем оформившиеся в культ животных и культ мертвых. Такие таблицы имели форму обожествленного животного. Мастерство обработки камня, умение обобщать и удачно использовать характерные формы того или иного животного были очень высокими. В них сказалось тяготение к монументальной ясности образов. Так же просты и строги компактные по формам глиняные расписные и гладкие сосуды, связанные с заупокойными обрядами. Рисунки на этих сосудах — плывущие по Нилу ладьи — означали путешествие покойника в загробное царство.

Памятники искусства конца 4 тысячелетия до н. э. рассказывают не только о верованиях, но и об исторических событиях, происходивших в те времена. Они как бы обобщают те достижения в искусстве и те сведения, которые сложились в доклассовый период. Исторические перемены, завоевание Севера Южным Египтом и объединение страны под властью фараона сопровождались ломкой старых представлений. Животные на шиферных пластинках олицетворяют не просто покровителей людей, но верховные силы обожествленного владыки то в виде могучего быка, бодающего поверженного человека, то в виде льва, пожирающего своего врага. Образ человека также завоевывает важное место. Устанавливаются и надолго фиксируются правила изображения в скульптуре и живописи.

Значительность властелина подчеркивалась его размерами, намного превосходящими всех остальных людей. Так, в рельефе шиферной плиты фараона Нармера (конец 4 тысячелетия до н. э., Каир, Музей), изображающем победу фараона I династии Нармера — царя Верхнего Египта над Нижним Египтом, фигура фараона, разящего врага, дана гораздо большей сравнительно с остальными. Она полна грозного величия и, несмотря на небольшой размер (высота плиты 64 см), исполнена монументальной мощи. Вырабатываются характерные для египетского искусства приемы расположения фигур на плоскости.

Широкие и сильные плечи развертываются в фас, ноги и голова с острыми чертами лица — в профиль. Такой метод изображения позволял древнему мастеру не нарушать плоской поверхности, которую он покрывал рельефами, сочетая их с надписями, как в своеобразной книге, и в тоже время давая возможность особенно наглядно показать мощь обожествленного героя. Недаром фараон, утверждавшийся как наместник бога на земле, сопоставлен в этой плите с соколом, самим богом Гором, протягивающим ему на веревке голову побежденного врага. Композиция рельефа строится горизонтальными полосами, один эпизод под другим, отчего воспринимается подобно рассказу, развертывающемуся в строгой последовательности. Эти особенности, постепенно созревая и отшлифовываясь, характеризуют египетские рельефы и в дальнейшем.

В период Раннего царства сложился государственный аппарат Древнего Египта, номы превратились в административные единицы, совершенствовались орудия труда, развивались меновая торговля и рабовладение, складывались предпосылки для развития древнеегипетской культуры и искусства, в том числе развития архитектуры и градостроительства.
По видимому, города раннединастического периода были небольшими и хорошо укреплёнными. Возможно, что первоначально строились города-крепости округлой формы. Этой точки зрения придерживался П. Лаведан, а также А. В. Бунин. В качестве доказательства они ссылались на древнеегипетский иероглиф, обозначавший город в виде круглого поселения с крестообразным пересечением главных улиц.

Можно указать также на некоторые древние изображения городов. Так, например, на плите фараона Нармера I династии, относящейся к концу IV тысячелетия до н. э., этот фараон изображен в образе священного быка, повергающего стены округлого города с башнями и цитаделью в центре. Другое изображение, относящееся к III тысячелетию до н. э. и найденное в гробнице Нагада, показывает город с двумя воротами и тремя башнями. К сожалению, до нас не дошли города подобного рода. Исключение составляет лишь город Нехеб (современный Эль-Каб), остатки которого были обнаружены английским археологом С. Кларком.

Нехеб был расположен на правом берегу Нила, напротив древней столицы Южного Египта Нехена (Иераконполя). Этот крупный политический и религиозный центр Южного царства был назван в честь богини м, которую египтяне считали покровительницей царской власти.
Как выяснилось в результате раскопок, Нехебт первоначально имел округлый план диаметром около 400 м, ограниченный крепостными стенами, построенными из кирпича-сырца. В дальнейшем часть городской территории оказалась в зоне затопления, и город переместился к северо-востоку от нильского берега. При этом он получил укрепления уже не кругообразные, а квадратные в плане. Археологи обнаружили также крепостные каменные ворота.
Можно предположить, что и другие города-крепости Древнего Египта имели аналогичные планы, однако для полного подтверждения этой гипотезы необходимы дополнительные археологические данные

Расцвет архитектуры Древнего Египта начинается с 3 тысячелетия до н. э., после объединения страны. Во главе государства стал фараон-деспот, росло использование рабского труда. Укрепление неограниченной власти правителя, его обожествление приобретали все более широкий размах. Вся страна и все население считались его личной собственностью. Он был одновременно и главным жрецом и главным военачальником. Жизнь и смерть фараона считались божественным промыслом, что нашло свое отражение в монументальном строительстве дворцов, храмов и пирамид.

Начало Древнего царства связывают с восшествием на престол первого фараона III Династии Джосера, известного своей строительной деятельностью, и трудами знаменитого придворного архитектора Имхотепа.

В этот период главным столичным городом был Мемфис (древнеегипетский Меннефер). Основанный на левом берегу Нила первоначально как крепость («Белые стены»). Мемфис постепенно превратился в крупный религиозный, политический и культурный центр Древнего Египта, где большого расцвета достигли строительное искусство и ремесло. Город многократно разрушался, однако некоторые сведения о нем дошли до нас благодаря археологическим раскопкам, планомерно проводившимся начиная с XIX в. и продолжающимся до настоящего времени.

Немецкий археолог Лепсиус (1810-1884 гг.), французские исследователи Мариет (1821-1881 гг.) и Масперо (1846-1916 гг.), английский ученый У. Флиндерс Петри (1853-1942 гг.) сделали много для обнаружения древнейших памятников Египта. Кроме того, отдельные описания оставили греческие и римские писатели. Так, Геродот, посетивший Мемфис в V в. до н. э., записал, что город имел 100 стадий в окружности (т. е. 18,5 км). Согласно определению Флиндерса Петри, Мемфис протянулся вдоль Нила на 14 км, а в поперечнике равнялся 7 км. Почти аналогичные цифры называет и другой исследователь истории градостроительства Э. Эгли (13.2 км х 6,6 км). Известно также, что в городе было несколько храмово-дворцовых комплексов, из которых главный занимал территорию 3500 х 1590 м и располагался параллельно реке. От него две улицы вели к Нилу. С севера на юг весь город пронизывала многокилометровая улица.

Особого расцвета Мемфис достиг при IV династии египетских фараонов (2720-2550 гг. до н.э.). В этот период усилились связи Египта с другими народами. Многочисленные торговые экспедиции и военные походы в Нубию (царство Куш) за золотом, слоновой костью и рабами, торговые связи с богатыми финикийскими городами и другими странами привели к тому, что Мемфис, в отличие от других египетских городов, стал центром, в котором помимо египетского населения проживали иноземцы: финикийцы, иудеи, выходцы из Эгейских городов и Двуречья. Они селились в специально отведенных кварталах, где находились их святилища и храмы.

Если планировка и застройка Мемфиса изучена еще недостаточно, то его некрополи, расположенные на плато Ливийской пустыни, известны значительно лучше. Это поминальные храмы, пирамиды и мастаба, в Саккаре, Абусире, Дашуре и Гизе. Строительство монументальных некрополей связано было с обновлением заупокойного культа в эпоху Древнего царства, который должен, был служить идее вечности и незыблемости существующего государственного строя. Вся земная иерархия египетского общества получила в это время монументальное выражение в мемориальных сооружениях.

Особое значение с 3 тысячелетия до н. э. в связи с культом фараона приобрело строительство гигантских гробниц. По своему характеру эти гробницы восходили к древним жилищам. Они состояли из подземного помещения, куда ставился саркофаг, и мастабы — надземного холма, облицованного кирпичом. Однако в нарастающей грандиозности гробниц фараонов III династии сказалось желание возвеличить в веках жизнь правителя, противопоставить зыбкости и непостоянству земной жизни идею вечности жизни загробной.

Архитектура гробниц и храмов заняла в искусстве Египта ведущее положение, остальные виды искусства дополняли ее, образуя совместно единый и неразрывный комплекс.

Для погребения фараонов строились пирамиды, крупных чиновников и жрецов хоронили в больших, ступенчатой формы гробницах – мастаба. Внешне мастаба представляет собой глухой трапециевидный объем с ложным входом и культовым помещением. Под ним глубоко в земле располагалась одна или несколько погребальных камер, где устанавливались саркофаги с мумиями. Камеры соединялись с наземной частью погребения открытой вертикальной шахтой, позволявшей, в соответствие с культом погребения мертвых, " душе" спокойно перемещаться в пространстве. Некрополи занимали огромные территории, на которых царили определенный порядок и строгая система координат, соответствовавшая странам света. Именно в этот период поминальные сооружения стали строиться в виде крупных объемно-пространственных ансамблей, хорошо обозревавшихся с далеких точек.

Древнейшим ансамблем такого рода был поминальный комплекс Саккара, в котором главенствовала 60-метровая ступенчатая пирамида фараона Джосера, построенная из мелких каменных блоков белого известняка.
Первоначально гробница Джосера имела вид мастаба , надстроенный впоследствии четырехступенчатой, а затем и шести-ступенчатой пирамидой размерами в плане 126 x 117 м и высотой 60 м. Вход с восточной стороны вел во внутренний двор святилища, откуда можно было попасть в отдельные дворы, где располагались гробницы родственников фараона. Пирамида Джосера находилась в центре огромного поминального комплекса, занимавшего территорию 545 х 278 м и окруженного стеной высотой 9 м. и включавшего кроме пирамиды храм Джосера , большой церемониальный двор с жертвенниками и группу так называемых ложных гробниц.
Анализ пропорций плана ансамбля в Саккара убеждает нас в том, что знаменитый древний зодчий Имхотеп широко использовал в построение квадрат и его производные и что прямоугольная в плане пирамида Джосера служила главным планировочным элементом, с которым соизмерялись второстепенные здания.

Ступенчатая пирамида фараона Джосера (XXVIII в. до н. э.) представляет собой если не первое, то во всяком случае одно из первых в истории человеческой культуры цельнокаменное сооружение, отличающееся к тому же впечатляющим размером. Первое — значит, не было образца для подражания. Первое — значит, не было и умения возводить такие сооружения и, соответственно, способ постройки создавался вместе с нею самой.

Если учесть интенсивность культурного взаимодействия раннединастического Египта с Месопотамией, особенно важно, что ступенчатые пирамиды, зиккураты Двуречья, возникают не раньше, чем гробница Джосера. Имхотеп, которому традиция приписывает создание пирамиды, должен был столкнуться со множеством новых, сложных задач. Первая проблема была сопряжена с выравниванием основания под будущее сооружение, вторая — с его ориентацией по странам света.

В основании пирамиды Джосера, как и почти всех позднейших, — скала. Выравнивание ее поверхности по горизонтали с очевидностью представляет собой трудоемкую операцию, однако недостатка в рабочей силе не было, и умение разрушать твердый камень с помощью огня, воды и диоритовых молотов было накоплено раньше. Сложнее иное получить плоскость площадью более полутора гектаров. Образец был — отступая после разлива, нильская вода оставляла отливающие шоколадным блеском площадки полей между дамбами, но здесь, в месте, которое теперь называется Саккара, воды не было. Тем не менее ровная площадка создана почти без подсылки, без подкладки камней, т. е. срезанием всех выступов над заранее установленной горизонтальной отметкой. Это технически неосуществимо без применения уровня.

По-видимому, нивелирование было произведено с помощью стоек с нанесенными иа них метками и элементарного, но достаточно надежного устройства , состоявшего из треноги, горизонтальной рейки, образующей основание треугольника, и грузика, свисающего из его вершины. Зная, сколь регулярными были в Египте землемерные процедуры, сопряженные с разбивкой участков после разлива реки, мы вправе предположить, что в Саккара средство решения задач в одной сфере практики осознанно использовано для решения задачи в другой. Если это так, то мы впервые сталкиваемся с важнейшей для всей эволюции архитектуры операцией сознательного переноса умения «извне» сферы строительства «вовнутрь».

С той же процедурой мы явно сталкиваемся при проблеме ориентации подошвы пирамиды по странам света. Вновь гипотетическая реконструкция достаточно надежно подкреплена долгой последующей практикой: только с помощью так называемого искусственного горизонта (сохраняя неподвижной точку наблюдения и фиксируя на стене-экране пункты восхода и захода избранной звезды (для египтян это всегда Сириус), а затем разделяя расстояние между отметками пополам, можно получить направление север — юг с точностью в доли градуса.) можно было достичь высокой точности ориентации.Итак, с первых же шагов мы имеем дело с заимствованием технических приемов областью строительного искусства.

Следующая группа проблем сопряжена с задачей создания гробницы фараона под подошвой пирамиды и обеспечением ее безопасности от грабителей. Несомненно, судя по текстам, уже ставшим непонятными заклинаниями к моменту, когда они были записаны только что изобретенными иероглифами, прототипом для гробницы Джосера послужили колодцы под ранними мастаба. Однако приращение размеров столь значительно, что мы (как некогда Имхотеп) сталкиваемся с качественно новым явлением.

Колодец под пирамидой, обнаруженный и обмеренный Перрингом в 1837 г., представляет собой почти правильную круглую «трубку» диаметром 9 м и глубиной 23,5 м. Собственно погребальная камера, некогда «запечатанная» блоком гранита весом в 4 тонны, была устроена под днищем колодца. Здесь перед нами тоже перенос приемов, но уже иного рода— внутри сферы строительного умения способ работы в одном материале перенесен на работу с другим. Очевидно, что память о работе с сырцовым кирпичом управляла мыслью архитектора, когда для возведения «тела» пирамиды он избрал малогабаритные блоки известняка. Не только размер блока, но и способ укладки камня несет отпечаток долгого навыка работы с кирпичом: кладка велась слоями, наклоненными внутрь, и, соответственно, поверхности каменных блоков отклоняются от горизонтали и вертикали.

Лабиринт, возникший под пирамидой, настолько прихотлив, что смена нескольких стадий интерпретации задачи очевидна. Вокруг первоначальной камеры фараона расположились гробницы членов его семьи, выстроившиеся параллельно сторонам гигантской мастабы. Когда было принято решение надстроить конструкцию, все эти камеры оказались внутри под подошвой пирамиды. Длинный ложный ход выводит прямо в колодец, на высоте 16 м. над его дном, подлинный же подход к погребальной камере делает в плане несколько колен и спускается несколькими ступенями: вертикальные шахты и наклонные туннели чередуются. Перринг нашел один вход на южной стороне пирамиды и три на северной (один из них оставался запечатанным большими гранитными блоками). Затем был обнаружен еще один, в 16 м от края пирамиды и в 4 м к западу от оси главного входа. От внешнего «лаза» в виде неглубокой шахты, прикрытой крышкой, отходит почти горизонтальный сорокаметровый туннель и затем сложными коленами выводит ко дну колодца. Создать столь сложную систему ходов без применения ортогональных проекций не представляется возможным, необходимо построение плана и разрезов. Следовательно к умению пользоваться «уровнем» прибавляется умение пользоваться проекцией, к инструменту техническому прибавляется инструмент мыслительный.

В процессе строительства ступенчатой пирамиды египтяне столкнулось с невиданной проблемой: искусственная гора должна была подняться над жерлом колодца диаметром 9 м. Выход, найденный Имхотепом, изумляет: над жерлом колодца поднимается выемка, имеющая форму несколько приплюснутого полусферического купола. К сожалению, многое было разрушено во время раскопок . В вопросе об оригинальном перекрытии колодца остается много.

И все же существует версия гипотетической реконструкции. По мнению В.Л.Глазычева Перринг был слишком опытным инженером, чтобы существенно исказить форму «чаши» над жерлом колодца, следовательно, по всей видимости, приплюснутая обобщенная полусфера присутствовала в кладке «сердечника» пирамиды-мастабы изначально. Более того, при небольших размерах каменных блоков (к тому же, это довольно слабый известняк) «ложный свод» должен был быть не менее высоким, чем в микенской «гробнице Атрея». Саисские инженеры, осуществлявшие ремонтные работы ок. 600 г. до н. э., скорее всего стремились к восстановлению первоначальной конструкции, а не замене ее на принципиально новую. Собрав все эти допущения вместе, можно предположить, что оригинальная конструкция была смешанной — из деревянных балок, зажатых консоль-но в кладке, и выдвинутых по ним каменных блоков. Вполне вероятно, что мы имеем дело с конструкцией типа колхидской кровли «дарбази», ныне экспонированной в Этнографическом музее-скансене Тбилиси и впервые описанной еще Витрувием. Дело осложняется еще и тем, что, вопреки широко распространенному в литературе мнению, древние египтяне, несомненно, были знакомы со сводчатой конструкцией в кирпиче, а комплекс в Саккара постоянно демонстрирует имитацию то кирпичных, то деревянных, то смешанных конструкций. Заметим, наконец, что сводчатая конструкция в начальной фазе египетской архитектуры явно окружена особым почтением и обладает знаковой функцией. Плитам потолка туннеля под ступенчатой пирамидой придана слабовыраженная сводчатость, а «двускатному» потолку погребальной камеры фараона Менкауре (Микерина) в его гизехской пирамиде очертание стрельчатого свода придано тщательным вытесыванием нижних поверхностей огромных гранитных плит по дуге.

И все же между имитацией свода в ранних пирамидах и действительным разгрузочным сводом (общей толщиной 1 м), упрятанным в толщу кирпичной пирамиды Аменемхета III в Гавара, нет преемственности. Хотя на барельефах Древнего царства в составе усадьбы видны сводчатые конструкции, хотя по всей Дельте до настоящего времени возводятся изображенные на древнейших фресках восьмидесятиметровой высоты голубятни сводчато-конической конструкции (сплетенные и обмазанные глиной), каменный или кирпичный свод в монументальной постройке всякий раз изобретается заново.Итак, ступенчатая пирамида с сияющими плитами внешней облицовки (давно сорванными) стала главным акцентом колоссального храмового комплекса в Саккара — казалось бы, создан образец для воспроизведения и незначительных модификаций. Однако ничего похожего мы не наблюдаем. После незначительной интермедии (в 1901 г. между Саккара и Гизе обнаружены руины маленькой пирамиды, внешне повторяющей форму пирамиды Джосера (пирамида отнесена египтологами к малоизвестному преемнику Джосера, фараону Каба). Уже здесь однако нет прямого повторения. «Сердечник» выложен из правильных слоев каменной кладки; на него опираются 14 слоев кладки под прямым углом к «направляющей», т. е. так же, как в Саккара. Погребальная камера высечена целиком в монолитной скале под пирамидой (задачи перекрытия нет) и к ней ведет единственный вход, расположенный на северной стороне сооружения) в 50 — 60 лет, фараон Снофру воздвигает в Медуме ок. 2 700 г.до н. э. свою двуступенчатую пирамиду.

По конструкции пирамида в Медуме близка сооружению Джосера: в ее толще скрыты семь ступеней, слои кладки наклонены под углами 73 — 75°. Однако фараон и его архитекторы не были удовлетворены формой! То ли сразу, то ли уже в процессе строительства было принято решение объединить ступени пирамиды по три за счет дополнительной укладки камня. В результате возникла башнеподобная постройка, производящая грандиозное впечатление и сегодня. Кстати, именно в Медуме немецкий археолог Людвиг Борхардт обнаружил следы сырцовой «рампы», служившей своеобразными подмостями при возведении сооружения, о чем специально ниже.

Фиванские правители Юга снова объединили Египет, однако они не смогли окончательно подчинить себе номархов Среднего Египта. Общественные условия изменились — возникли самостоятельные местные центры, увеличилась роль средних слоев населения, развилась городская жизнь.

Объединение Египта способствовало дальнейшему развитию ирригационных систем. В это время был освоен обширный район Фаюмского оазиса, где возникло несколько новых поселений и среди них первый регулярный город – Кахун.

Кахун был построен фараоном XII династии Сенусептом II около 2000 г. до н. э. в связи со строительством здесь пирамиды и системы каналов. Это был сравнительно небольшой город, прямоугольный в плане с размером сторон – 360х280м. Город имел ориентацию по странам света. Западная его часть, расположенная несколько ниже по рельефу, была отделена невысокой внутригородской стеной. Здесь располагались жилые дома для строителей и рабов. Единственная улица пересекала этот однообразный район с севера на юг.

Восточную часть города занимали жилые дома привилегированных жителей. Вдоль северной городской стены расположились дома фараона и его приближенных. Улица западно-восточного направления объединяла эти жилища. В восточной части располагались рынок и лавки купцов. Кахун, имел идеально-правильную планировку улиц, что оказалось возможным благодаря тому, что создавался по единому плану.

Совершенно иную картину можно было наблюдать в планировке и застройке крупных, постепенно складывавшихся городов.

Город Фивы (древнеегипетский - Уасет) возник около середины III тысячелетия до н. э. Особого расцвета Фивы достигли в эпоху Среднего и Нового царства, когда и были построены все храмовые и мемориальные постройки.

Так же как и Мемфис, Фивы исследовались учеными многих стран, составившими многочисленные описания археологических находок, найденных на территории этого знаменитого города. Однако вплоть до настоящего времени остается не ясным, каковы были границы и конфигурация городского плана. Неизвестно так же начертание улиц, местоположение главных жилых кварталов. Многими исследователями оспаривалось также размещение жилых районов города относительно реки. По мнению одних ученых, основная часть Фив располагалась на острове, омывавшемся каналом с запада и руслом Нила с востока (Э. Эгли), по мнению других -на правом берегу реки. Причиной этих споров являлось отсутствие материальных остатков жилых домов, что в свою очередь объяснялось недолговечностью материалов, из которых они были построены. Открытым также остается вопрос о размерах древних Фив. По словам Гомера Фивы были «Стовратным» городом однако трудно сказать, как располагались эти ворота и что под ними подразумевал великий поэт древности: крепостные ворота или пилоны храмов.

Страбон, посетивший Фивы в конце I в. до н. э., писал, что он обнаружил там следы города больших размеров, протяженностью в 80 стадий (свыше 14 км), заселенного в этот период «наподобие деревни», т.е. разбросанными хижинами вперемешку с руинами древних храмов. Если сравнить Фивы с древнейшей столицей египетского государства Мемфисом, то протяженность Фив соразмерна Мемфису. Очевидно, крупные столичные центры имели свои закономерности развития, отличавшиеся от обычных городов. К таким закономерностям относилось: свободное развитие городской территории вдоль реки, сооружение поминальных храмовых комплексов на левом, западном берегу Нила; размещение жилых городских районов возле очередной резиденции фараона или возле каждого храмового центра; наличие протяженной монументально оформленной дороги вдоль правого берега реки, объединявшей главные храмы и, возможно, основные жилые районы. Помимо общих закономерностей развития столичных городов для Фив были присущи еще и местные особенности. Это касалось главным образом размещения и ориентации фиванских храмов, большая часть которых была связана с культом бога Амона-Ра, которого египтяне отождествляли с солнцем. Следует отметить, что культ солнца как верховного божества египетского пантеона усилился еще в эпоху Древнего царства, когда в связи с общей централизацией египетского государства он был объявлен главным государственным культом. Древним центром солнечного культа - бога Ра был город Иуну (греческое - Гелиополь), располагавшийся на правом берегу Нила, севернее Мемфиса, у самого начала нильской дельты. В эпоху Среднего царства, когда политическим центром Египта стали Фивы, местный фиванский культ бога Амона слился с культом бога Ра и стал главным государственным культом всего Египта. В Фивах начинают строиться храмы, посвященные Амону-Ра. Однако наивысшего расцвета это храмовое строительство достигло в эпоху Нового царства.

Падение Древнего царства, постоянная внутренняя борьба, беспрерывные заговоры, напряжение, которое переживала страна, поколебали казавшиеся незыблемыми устои, многие древние представления подвергались пересмотру. Горечь разочарований, сомнения во всем, даже в религиозных догмах, звучат в высказываниях людей той поры. Вместе с тем стремление номархов к независимости, усиленный рост городов обусловили разнообразие местных направлений. Они определяли во многом и новые искания в области искусства, литературы и науки. Появилось стремление к преодолению канонов Древнего царства, интерес к более конкретным знаниям. В искусстве усиливается реалистическая тенденция, ярко проявляющаяся в живописи, пластике и орнаменте. Стараясь укрепить свою мощь, фараоны подражали величественным образцам Древнего царства, однако на первых этапах у них не было средств их предшественников. Их кирпичные пирамиды были не велики и подвергались быстрому разрушению.

Первым из памятников, ознаменовавших поиски новых архитектурных образов, была усыпальница-храм Ментухотепов в Дейр-эль-Бахри (близ столицы Среднего царства — Фив). В этом сооружении была осуществлена попытка соединить храм с пирамидой, но постройки такого типа не получили прямого продолжения. И все же усыпальница Ментухотепов положила начало крупным храмовым ансамблям более позднего времени. Живописно расположенная среди диких гор, усыпальница с двумя террасами и широким пандусом (постепенным пологим подъемом), увенчанная пирамидой, уподоблена горной вершине. Золотисто-розовый цвет камня, огромная протяженность окруженной стенами дороги, ведущей к храму из долины (1200 м), сообщали этому своеобразному ансамблю величественный размах.

Особое значение в Среднем царстве приобрели мощные колоннады, опоясывающие террасы храмов и дворы, а также колоссальные каменные статуи правителей, как бы вышедших из темноты храмов и охраняющих их. Нововведением были пилоны — две мощные башни с узким проходом посредине, являющиеся своеобразным рубежом на пути людей, вступающих в храм.

Новые искания сказались в изображении человека. Особенно остро они проявились во второй половине Среднего царства. Усилилась резкая властность черт лиц правителей, величавая ясность образов Древнего царства сменилась напряженностью, словно за внешне спокойной оболочкой пробудился более сложный мир чувств. Портретная голова Сенусерта III (19 в. до н. э., Нью-Йорк, Метрополитен-музей) с глубоко запавшими глазами, резкими дугами бровей и обострившимися скулами, выделенными блеском гладко отполированного темного обсидиана, свидетельствует об усложнении человеческого образа. Сильнее подчеркнуты контрасты света и тени, горькие складки пролегают по сторонам рта. Та же сила в лепке лица и интерес к передаче характера человека ощущаются в портретной голове Аменемхета III (19 в. до н. э., Каир, Музей).

Постепенно произошли изменения и в, казалось бы, незыблемых схемах построения рельефов. Их темы становятся разнообразнее, охват жизни — шире. В рельефах гробницы номарха Среднего царства Сенби в Меире (20 в. до н. э.), изображающих сцены охоты, звери показаны свободнее и живее, чем прежде. Их фигуры не располагаются строго по фризам, но свободно размещены в пейзаже, среди холмов пустыни, где они скрываются от охотников. На рельефах в Меире изображаются и другие сцены жизни людей того времени: сбор папируса, ремесленники за работой и т. д. Таким образом, новые сюжеты занимают все более важное место в искусстве, наполняют его все большей конкретностью.

В живописи, украшавшей стены гробниц и храмов, также обнаруживаются попытки преодолеть старые композиционные схемы. Строгрте, полные величавого покоя фризы сменяются более свободно сгруппированными сценами, краски становятся нежнее и прозрачнее. Росписи исполняются темперой по сухому грунту. Золотистый цвет тел сочетается в них с зеленью трав, белизной одежд, синевой цветов. Не ограничиваясь локальными тонами, мастера пользуются смешанными красками, наложенными то густо, то еле уловимо; контуры обозначаются то резко, то нежно, отчего по-прежнему плоские силуэты становятся легче и живописнее.

В гробнице Хнумхотепа II в Бени-Хасане (20 в. до н. э.) была создана одна из самых замечательных росписей в искусстве Среднего Египта — сцена охоты на берегах Нила.

По воде в изогнутых ладьях движутся высокие и стройные фигуры охотников. Вокруг них на ветвях деревьев с тончайшим кружевом прозрачной листвы изображено множество круглоглазых ярких птиц в нарядном оперении. Дикая кошка с мягкими вкрадчивыми движениями притаилась на упруго согнувшемся стебле лотоса среди нежных голубых цветов. Все в этой росписи исполнено совершенного мастерства и вместе с тем подчинено тонкому декоративному строю. Художник воспроизводит оттенки гладкой шерсти кошки и ее гибкий контур, который он очерчивает такой же плотной линией, как и мощные стебли цветов, окружающих ее, словно густой лес. Мастера воплотили в этих росписях свое понимание красоты окружающего их мира, широкий интерес к жизни.

То же стремление изображать не отдельные предметы, а действие, показывать в движении целые группы проявилось и в мелкой пластике Среднего царства. Раскрашенные по слою грунта деревянные статуэтки повествовательны, как и живопись. Нарядные женщины, несущие жертвоприношения к храму, булочники, выпекающие хлеба, крестьяне за вспашкой земли, чиновники, считающие скот,— таковы сюжеты этих достигающих подчас подлинного изящества статуэток. Совершенны яркие фаянсовые сосуды бирюзовых и синих тонов и фаянсовые фигурки животных, в изготовлении которых применялась подглазурная роспись.

Фасад храма обращался к Нилу, от которого шла дорога, обрамленная по сторонам каменными сфинксами или священными овнами (баранами). Мерное повторение их фигур создавало спокойный ритм, настраивало молящихся, перед которыми во всем великолепии простирался залитый солнцем мир, отгороженный и в то же время слитый с этой своеобразной стеной каменных изваяний. Аллея сфинксов приводила к входу — каменному пилону — грандиозной, сужающейся кверху в форме трапеции стене, разделенной узким проходом посредине. Перед пилоном воздвигались колоссальные статуи, обелиски. За пилоном открывался прямоугольный в плане, открытый двор, обнесенныйколоннами. В центре двора по главной оси также прокладывалась каменная колоннада. Она намечала прямую линию пути к колонным залам, молельням, кладовым и другим помещениям. Монументальные рельефы покрывали стены храмов. Мощные колоннады, многочисленные скульптуры дополняли их торжественный облик.

Сохранившиеся колоннады и храмы древней столицы донесли до наших дней величавый дух архитектуры этого периода. В Фивах были возведены колоссальные, посвященные богу Амону храмовые ансамбли Карнака и Луксора, взаимосвязанные между собой.

Первым строителем Карнакского храма (16 в. до н. э.) был зодчийИнени, Луксорского (15 в. до н. э.) — Аменхотеп Младший, который впервые ввел в архитектуру колоннаду двора. Оба они способствовали сложению особенностей архитектуры Нового царства. В ней как бы обобщался весь предшествующий опыт храмового строительства, и в то же время это была новая страница в истории древнеегипетского зодчества, связанная с большой торжественностью и пышностью обрядов.

Каждый последующий правитель пристраивал к имеющимся храмам новые, украшая их статуями, отчего на протяжении веков комплексы Карнака и Луксора превратились в своеобразные каменные города с аллеями и площадями, колоннадами и храмами.

Строительство святилища бога Амона-Ра в Карнаке было начато еще в эпоху Среднего царства, однако от старых построек ничего не сохранилось. Храм начал перестраиваться в середине XVI в. до н. э. при фараоне Тутмосе I. При нем древнее святилище было окружено стеной, построены входные пилоны, перед которыми были поставлены два 23-метровых обелиска. Дальнейшая история строительства храма была связана с именами царицы Хатшепсут и Тутмоca III (конец XVI-начало XV в. до н.э.). В этот период не только было видоизменено главное святилище, но расширена территория всего храма в восточном направлении. Эта территория была окружена стеной, а в восточной ее части построены храмовые помещения.

При Аменхотепе III – фараоне строителе (1455-1419 гг. до н. э.) к храму Амона были пристроены новые, третьи, считая от святилища, пилоны. Одновременно к югу от храма Амона был сооружен храм богини Мут, а к северу - храм бога Монту. Система пилонов и аллея сфинксов соединили эти два храма в единое архитектурное целое. Отсюда начиналась аллея сфинксов длиной около 3,5 км, соединявшаяся с выстроенным тем же фараоном храмом Амона в Луксоре (древнеегипетский-Ипет Рес).

В дальнейшем развитие правобережных храмовых комплексов продолжалось при фараонах XIX династии, особенно при Рамзесе II (1317-1251 гг. до н.э.). Именно в этот период был завершен знаменитый грандиозный (103 X 52 м) Гипостильный (колонный) зал (14 — 13 вв. до н. э.), сооруженный зодчими Иупа и Хатиаи , который занял пространство между пилонами Аменхотепа III и новыми пилонами, построенными несколько позже.

Гипостильный зал, состоявший из 12 колонн главного нефа и 126 колонн его боковых частей, стал одним из существенных элементов пространственной композиции храма Амона, развивавшейся по оси западно-восточного направления, перпендикулярно к реке.

Он представлял собой целый лес мощных колонн (высота колонн без абаки —завершающей плиты — в среднем нефе 19,25 л, в боковых — 14,74 м), сгруппированных очень тесно и создающих острые и неожиданные пространственные эффекты. Центральный, более высокий ряд колонн пропускал солнечный свет, который постепенно поглощался сумраком боковых рядов. Человек то словно освобождался от давящей силы камня, то попадал в сложный лабиринт колоннад, за которыми следовали все более затененные помещения святилищ и молелен, составлявших сокровенную часть храма.

Колонны Карнака и Луксора имели мощные капители (декоративное завершение) и уподоблялись гигантским цветам лотоса и папируса, как бы воспроизводя фантастический каменный лес, где человек чувствовал себя былинкой. И в то же время египетские храмы Нового царства благодаря своему теплому золотистому тону, нежным краскам росписей, красоте рельефов не производили ощущения гнетущей мощи камня.

От реки в сторону храма была построена аллея сфинксов шириной около 13м, соединявшая нильскую пристань с входом в храм. При фараоне Рамзесе III в конце XIII в. до н. э. в Карнаке были построены еще два небольших храма. Один из них посвящался культу этого фараона, а другой богу Хонсу, считавшемуся согласно древнеегипетской мифологии сыном бога Амона и его жены богини Мут. Оси этих храмов были направлены в сторону Лусора. Последние, пятые пилоны храма Амона были построены в эллинистический период.

Рассматривая в целом архитектурно-планировочную композицию правобережных храмов в Фивах, необходимо отметить ее динамический характер, которому соответствовало чередование метрических протяженных аллей сфинксов с нараставшим в сторону святилища ритмом пилонов-преград.

Левый берег Нила был застроен поминальными храмами царских династий. Здесь, у подножья скалистых утесов Ливийского плато, частично врезаясь в них своими святилищами, расположились заупокойные храмы Ментухотепа, царицы Хатшепсут, Тутмоса III, Аменхотепа III, Рамзеса II и многих других фараонов. В отличие от некрополей Древнего царства, в которых поминальные храмы были связаны с пирамидами и служили как бы преддверием их, в Фивах они стали главными архитектурными объектами, тогда как захоронения фараонов не только никак архитектурно не отмечались, но напротив, всячески скрывались от глаз посторонних. Гробницы фиванских правителей находились глубоко под землей в так называемой Долине Царей, расположенной в горных складках Ливийского плато, в отдалении от поминальных храмов, выходивших к реке. Наиболее значительным монументальным сооружением был поминальный храм царицы Хатшепсут (1525-1503 гг. до н.э.)-- расположенное на нескольких террасах многоколонное сооружение со святилищем, уходившим в толщу скалы.

Поминальные храмы более поздних династий сохранились значительно хуже. Так, например, храм Аменхотепа III с двумя сидящими колоссальными изображениями этого фараона (колоссами Мемнона) почти полностью разрушен, хотя его местоположение напротив храма в Луксоре говорит о том, что между левобережными и правобережными сооружениями несмотря на значительное расстояние, насчитывавшее около 3,5 км, существовала визуальная взаимосвязь. То же самое следует сказать и о расположенных почти друг против друга храмах Амона в Карнаке и царицы Хатшепсут. Однако в ориентации упомянутых выше сооружений по странам света можно наблюдать большое разнообразие. Более того, многие храмы, имевшие первоначально одно направление главной композиционной оси, меняли его, в результате чего храмовые дворы приобретали ромбовидные очертания в плане. Это обстоятельство тем более странно, что в эпоху Древнего царства египтяне достигли значительных успехов в создании огромных ансамблей, целиком построенных на координатной сетке, ориентированной по странам света.

Вопрос об ориентации фиванских храмов по сторонам света давно уже привлекал многих ученых. Еще в конце XII в. появились труды английских иследователей Ниссена и Локьера, которые высказали предположение о том, что многие египетские храмы были ориентированы на заход или на восход солнца либо на звезды, которые связаны были с солнечным циклом. С XX в. эти наблюдения были продолжены французским исследователем Ленгреном и известным английским астроархеологом Дж. Хоккинсом. Гипотезу этих ученых подтверждали и надписи, сделанные на храмах, повествовавшие об обрядах, связанных с их закладкой.

Так, в надписях в храме Амона в Карнаке упоминается церемония, которая называлась у древних египтян «натягиванием веревки». Суть ее сводилась к следующему. На участок, избранный для возведения храма, являлся фараон в сопровождении богини Сешет, которую считали покровительницей закладки храмов. Фараон и богиня были вооружены кольями, соединенными веревкой. Затем направление веревки корректировали по солнцу и фиксировали его, забивая колья специальными молотками. В других храмах аналогичные надписи повествовали о заложении зданий по звездам. Таким образом, связь композиционных осей храмов с небесными светилами была несомненной.

Советский исследователь С. М. Хмылов пришел к заключению, что главная ось храма Амона в Карнаке была ориентирована на заход солнца в день летнего солнцестояния, тогда как ось заупокойного храма Аменхотепа III была направлена на восход Сириуса, приходившийся на 19 июня по современному календарю, т.е. за 3-4 дня до летнего солнцестояния. Восход Сириуса, который египтяне отождествляли с богиней Сотис и с завершением подготовительных ирригационных работ, совпадал с сезонным разливом Нила. Храм царицы Хатшепсут и парные статуи Аменхотепа III (колоссы Мемнона) были ориентированы на восход солнца в день зимнего солнцестояния, т. е. в период окончания разлива Нила и начала посевных работ. Другими словами, храмы служили своеобразным календарем, по которому жили и трудились многие поколения жителей Древнего Египта.

Конечно, наблюдения, сделанные современными учеными над ориентацией храмов, еще весьма несовершенны, они пока носят характер научных гипотез, но все же они достаточно убедительны для того, чтобы сказать, что строители древних Фив при размещении своих монументальных сооружений руководствовались не только одними композиционными замыслами, но всем комплексом жизненных и религиозныхпредставлений.

Новый характер приобрели гробницы царей и величественные заупокойные храмы. Гробницы фиванских царей располагались в тайниках скалистых ущелий, а храмы возводились на равнине у подножия гор. Заупокойный храм царицы Хатшепсут (начало 15 в. до н. э.) , выстроенный близ Фив, в Дейр-эль-Бахри, в той же долине, что и храм Ментухотепов, представлял собой грандиозный ансамбль, состоящий из трех колоссальных террас, восходящих ступенями друг над другом и объединенных пологими пандусами. Постепенно поднимаясь, храм как бы врастает в толщу скал, к которым он примыкает.

Мерный и строгий ритм колонн и столбов, окружающих каждую террасу, находит свой отзвук в изумительной красоте пустынной и дикой природы, будто естественно расширившей и дополнившей творение Сенмута — строителя этого ансамбля.

Связи с другими странами пробудили интерес к далеким краям, и этот интерес нашел воплощение в искусстве. Рельефы стен храма царицы Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри повествуют о путешествиях, иноземных послах, о ладьях, пускающихся в плавание. Прежнее построчное построение в рельефе перемежается с композиционно сложными группами.

В живописи мастера Нового царства также вступали на путь поисков более смелого и сложного изображения окружающего мира. Быт знати, охота, пиры и выезды показаны чрезвычайно красочно. Усложнилась композиция, разнообразнее стали движения фигур, колорит обогатился сиреневыми, розовыми оттенками. Мастера отступали от канонов в раскраске фигур, вводя подчас золотисто-розовый цвет. Женщины с румянцем на щеках, в прозрачных одеждах, сквозь которые просвечивают их фигуры, представлены танцующими и музицирующими. В обрисовке тел появляется мягкость и округлость очертаний, большая пластическая свобода — роспись гробницы Нахта в Фивах (конец 15 в. до н. э.).

Круглая скульптура не избежала тех изменений, которые определили характер искусства Нового царства. Женские статуи и портреты частных лиц становятся более пластичными, мягкими по проработанности объемов. Часто изображаются обнаженные фигуры девочек-подростков, полные юной грации. Чрезвычайно нарядны скульптурные портреты, создаваемые в мелкой пластике. Таковы статуэтки священной певицы Раннаи и ее мужа Аменхотепа, выполненные из эбенового дерева с инкрустацией серебром и золотом (16 в. до н. э.). В этом строгом сочетании драгоценных материалов, в гладкой полировке фактуры черного дерева ощущается совершенство декоративного искусства, достигнутое в Новом царстве. С необычайной тонкостью исполнены многочисленные предметы туалета, употребляющиеся в быту,— сосуды, шкатулки, туалетные ложечки («Плывущая девушка», конец 15 в. до н. э.), выполненные в форме грациозных женских фигур.

Нововведения, обнаружившиеся в искусстве начала Нового царства, подготовили тот кажущийся неожиданным этап, который принято выделять как вершину в развитии египетского реалистического искусства. В начале 14 в. до н. э. фараон Аменхотеп IV с целью ослабить все возрастающую власть знати и жречества бога Амона-Ра провел социальную и религиозную реформу, возглавив движение мелких рабовладельцев против крупной рабовладельческой знати. Реформа Аменхотепа IV, небывалая в истории Египта по своей смелости, свелась к тому, что были объявлены ложными все старые боги, закрыты их храмы, уничтожены изображения, а новым единым божеством было провозглашено вместо символа солнца — Амона-Ра само солнце — Атон. Аменхотеп IV считал, что человеку доступно общаться непосредственно с самим богом. В связи с этим он изменил и свое собственное имя, назвав себя Эхнатон — «Дух Атона». Реформа Эх- Атона вызвала множество перемен в жизни Египта. Столица из Фив была перенесена в Ахетатон («Небосклон Атона» — современная Тель-эль-Амар-на, отсюда название «амарнский период»), возведенный заново местными мастерами. Старые, казавшиеся столь незыблемыми традиции рушились. В литературу был введен современный разговорный язык, на котором писались даже гимны.

Столь резкие перемены в жизни страны определили и значительные преобразования в искусстве. Лучшие произведения амарнского периода отличаются человечностью и проникновенностью, овеяны подлинным дыханиемжизни, полны огромного внутреннего обаяния. Поиски новых образов были связаны со стремлением Эхнатона удалиться от канонов и приблизиться к жизни, найти новые выразительные средства. Вместе с тем перемены в духовной жизни затронули больше область изобразительного искусства, чем архитектуру. Спешно выстроенный из сырцового кирпича, Ахетатон подвергся разрушениям. Основным новшеством в нем было отсутствие в храмах колонных залов и наличие огромных открытых дворов с жертвенниками, поскольку богослужения теперь совершались под открытым небом.

Лучшее, что было создано в этот период,— скульптурные портреты Эхнатона и его жены Нефертити, выполненные в рельефе и круглой пластике. Впервые в истории египетского искусства появились изображения царя в кругу семьи.

На рельефах Эхнатон то любуется своей молодой и прекрасной супругой, то оба они изображены играющими со своими детьми, то плачущими у смертного ложа дочери. Солнечный диск бога Атона повсюду простирает к ним свои лучи,как бы благословляя их любовь и деяния.

Желание выявить духовное существо человека преобразило прежние представления о прекрасном, утверждавшие физическую мощь и суровую волю жестокоговластителя.

Напротив, портретная голова Эхнатона с тяжелыми веками, полуприкрывшими печальные глаза (начало 14 в. до н. э.), выполненная в мастерской знаменитого скульптора Тутмеса, свидетельствует о душевной мягкости и возвышенности героя. Изменился и материал скульптуры. Твердые и холодные породы камней сменились мягким пористым известняком.

О том, какие сдвиги произошли в египетском искусстве в области понимания человеческой красоты, говорят и два портрета Нефертити, каждый из которых по-своему совершенен. Портрет Нефертити в высокой короне из раскрашенного известняка (начало 14 в. до н. э.) стал своего рода олицетворением современного Египта. Гордая голова царицы на тонкой нежной шее поражает совершенством точеных черт прекрасного лица, необычайной гармонией, удивительной завершенностью композиции, великолепным сочетанием красок. Синий головной убор перевит золотистыми лентами, где переливаются цвета драгоценных камней — сердолика, лазурита и т. д. Теплый золотистый цвет кожи еще более оттенен сочными красками высокой короны. Слегка выдвинутый вперед подбородок, плотно сомкнутые губы и высокие темные брови придают лицу выражение благородной сдержанности, горделивости и одновременно мягкой женственности.

Незавершенным остался портрет из кристаллического золотистого песчаника, овеянный дыханием жизни, юной красоты и неуловимой гармонии (начало 14 в. до н. э.). Бархатистая поверхность камня придает этому портрету особую мягкость. Утвердившиеся новые идеалы в искусстве вскоре, однако, превращаются в своеобразные каноны. Хрупкая одухотворенность неправильного лица Эхнатона с задумчивым взглядом и вытянутым овалом лица — черты, которые художники стремились запечатлеть как можно правдивей, переносятся в другие портреты, порождая определенную манеру.

После смерти Эхнатона наступила реакция, были восстановлены прежние верования и ритуалы. Само имя царя-отступника стало запретным, а столица его была опустошена и заброшена. Юный преемник Эхнатона Тутанхамон под влиянием жречества вернулся в Фивы. Роскошь его погребения, изобилие всех видов декоративного искусства, связанных с заупокойным культом, были вызваны стремлением показать истинность старых религиозных устоев. Инкрустированные саркофаги Тутанхамона из литого золота с перегородчатой эмалью, воспроизводящие прекрасный лик юного царя, поражают мастерством обработки материала, совершенством пластики. Благородны сочетания черного дерева с золотом в статуэтке, изображающей Тутанхамона на леопарде.

В 14—11 вв. до н. э. дальнейшие завоевательные войны и захват нубийских территорий способствовали новому притоку богатств в Египет. Вторая половина Нового царства ознаменовалась широким строительством, которое велось не только в Египте, но и в покоренной Нубии. Помимо Гипостильного зала в Карнаке были созданы заупокойные вырубленные в скалах храмы. Таков храм Рамсеса II в Абу-Симбеле (Нубия), целиком вырубленный в скалах. Фасад его представлял собой гигантский пилон, перед которым возвышались двадцатиметровые статуи сидящих фараонов, наделенные портретными чертами Рамсеса II, также высеченные из каменного массива и видные с далекого расстояния. Они утверждали не только величие власти фараона, но и величие открывающихся взору огромных просторов египетской природы.

Стены храмов по-прежнему покрывались рельефами и росписями, изображающими победоносные походы, охоты и пейзажи. Росписи, особенно не связанные с царскими погребениями, полны бытовых эпизодов, наблюдений над природой. Рельеф из Мемфиса «Плакальщики» (14 в. до н. э.) пронизан беспокойным ритмом, выраженным в гибких движениях рук, то простертых вперед, то вскинутых кверху.

Фивы долгое время оставались главным городом Древнего Египта, однако был кратковременный период, когда резиденция египетских фараонов была перенесена в другой, специально построенный для этой цели город Ахетатон (современная Тель-эль-Амарна). Это произошло при фараоне Аменхотепе IV (1419-1400 гг. до н.э.), который порвал отношения с фиванским жречеством, заменил общегосударственный культ бога Амона на культ бога Атона и переименовал себя из Аменхотепа в Эхнатона (т. е. «Угодного Атону»). Атон был также богом солнца, однако в отличие от более древних, пронизанных мистицизмом солнечных культов, он отождествлялся египтянами с животворным светилом, благодаря которому произрастают растения, существуют животные и люди, Такая трактовка солнечного культа была более понятна широким слоям населения Египта, на которые и опирался в своих политических и религиозных реформах Эхнатон.

Место для строительства города Ахетатона (т. е. «Горизонта Атона») было выбрано на половине пути между древней столицей Мемфисом и Фивами, на правом берегу Нила. Так же, как и эти столицы, Ахетатон располагался вдоль реки и имел большую протяженность Основные дворцовые и храмовые комплексы связывала главная дорога, проходившая параллельно реке и почти на всем своем протяжении засаженная пальмовыми деревьями. Смена прямолинейной аллеи, окаймленной ритмическими рядами сфинксов, озелененной дорогой уже сама по себе представляла большое новшество. Помимо этой дороги, которая получила название Царской или улицы Великого жреца, в центральной части Ахетатона имелись и другие улицы, часть из которых повторяла направление главной, а другие пересекали город и направлялись к реке.

Все эти сведения стали известны благодаря археологическим раскопкам, которые начали планомерно проводиться с конца XIX в. и продолжаются до настоящего времени. Большую роль в воссоздании облика Ахетатона сыграли английские ученые У. Флиндерс Петри и Л. Вулли.

В новой столице было построено три дворца: северный, центральный и южный. Северный дворец фараона носил характер загородной усадьбы, он занимал прямоугольный участок земли размером 112 х 142м. Все помещения этого дворца группировались вокруг внутреннего двора и водного бассейна. Многочисленные залы свидетельствовали о том, что этот дворец был предназначен для царских пиров и развлечений.

По мнению некоторых археологов, он принадлежал царице Нефертити.

Центральный дворец располагался рядом с главным святилищем Атона. Этот дворец занимал территорию 300 х 700 м, расположенную вдоль реки, которую пересекала главная дорога города. В приречной части дворца располагались приемные залы, в восточной -- жилые покои царя. Обе части дворца соединялись мостом, проходившим над главной улицей. Археологи обнаружили остатки росписи, которой были покрыты стены, полы и потолки некоторых дворцовых помещений. Эти росписи в основном изображали растительный и животный мир Египта и отличались высоким художественным мастерством.

Южный дворец в Ахетатоне представлял собой два обнесенных стеной участка, в центре которых располагались водоемы. Главный водоем имел размер 60 х 120 м. Назначение этих водоемов пока неизвестно, хотя расположенные рядом храмовые здания заставляют предположить, что они имели культовое значение.

Главный храм Ахетатона находился в центре города. Он располагался перпендикулярно реке и занимал обширную прямоугольную территорию размером 800 х 300 м. Как и все египетские храмы, храм Атона представлял собою чередование пилонов, открытых дворов и колонных зальных пространств. В отличие, от фиванских храмов храм в Ахетатоне был построен из кирпича с каменной облицовкой. Что и послужило причиной его плохой сохранности.

Большой интерес представляла жилая застройка новой столицы. Насколько позволяют судить археологические находки, жилые кварталы составляли дома различных слоев населения. Наиболее зажиточные жители Ахетатона занимали обширные участки, на которых располагались службы, конюшни, помещения для рабов и слуг, склады зерна и продовольствия. Кроме того, как правило, имелись сад и небольшое святилище. Дом располагался в центре участка и его помещения группировались вокруг главной парадной комнаты.

Дома возводились из сырцового-кирпича, колонны и перекрытия из дерева, камень употреблялся в ограниченном количестве. Большая часть домов была побелена.

Вперемешку с домами богачей располагались жилые дома ремесленников, которых, учитывая огромный объем строительных и отделочных работ и многочисленное население города, было много в Ахетатоне. Среди этих домов археологи обнаружили мастерскую скульптора, в которой были найдены скульптурные изображения Эхнатона и его жены красавицы Нефертити. Многочисленные глинобитные хижины бедняков ютились рядом с жилыми домами ремесленников.

Особое место в жилой архитектуре Ахетатона занимал так называемый Восточный квартал рабов. Это был окруженный стеной, квадратный в плане поселок, в котором размещались дома строительных рабочих, возводивших новую столицу. Учитывая короткие сроки ее строительства, можно предположить, что таких поселков на периферии города должно было быть несколько, но дошли до нас следы только одного из них. Размеры Восточного квартала рабов были небольшими (69 х 69 м) и равнялись по площади участку жилого дома зажиточного египтянина. По своей планировке Восточный квартал рабов напоминал аналогичный квартал в Кахуне.

Последний расцвет градостроительной деятельности в Египте относился к периоду правления фараонов Рамзеса II и Рамзеса III, когда страна в результате многочисленных воeнныx походов еще удерживала свои владения в Сирии. В дальнейшем ухудшение жизни широких слоев египетского населения и прежде всего, крестьян, разорительные войны, пожертвования на строительство дворцов и храмов привели к политическому, экономическому и военному ослаблению Египта. В период ливийско-саисской династии и господства персов (XI-IV вв. до н.э.) градостроительная деятельность в Египте пошла на убыль.

Подводя итоги исчислявшемуся тысячелетиями существованию Древнего Египта, следует отметить постоянство и стойкость градостроительных традиций, объяснявшихся природными и историческими условиями развития этой страны. Совершенствование на протяжении многих веков одних и тех же архитектурных типов, будь то пирамиды, храмовые ансамбли или целые города, приводило к тому, что в определенные периоды египетские зодчие создавали подлинные шедевры, которые вплоть до настоящего времени могут служить непревзойденными образцами мировой архитектуры.

Пирамиды, обелиски, пилоны, сфинксы, контуры которых как бы вписывались в радиусы солнечных лучей, свидетельствовали о глубокой взаимосвязи архитектурных образов с философско-религиозными представлениями и научными наблюдениями древних египтян, тогда как выраставшие как бы из земли колонны с капителями в виде распустившихся цветов лотоса или соцветий папируса говорили о глубоком понимании и художественной интерпретации окружающей природной действительности. Что же касается типологии древнеегипетских городов, то здесь наблюдалось постепенное развитие городов различного типа. Если первоначально городские поселения имели преимущественно округлую форму в плане, то в дальнейшем появились города крепости не только круглые, но и прямоуготьные в плане. Появились тяк-же города для размеще-ния строительных рабочих и рабов, построенные по регулярным планам, а также города-вятилища, имевши свои закономерности архитектурно-пространственного развития.

Особое место в древнеегипетском градостроительстве занимали столицы. Столичные города, состоявшие обычно из собственно города и обширного некрополя, представляли сложный конгломерат из дворцовых, храмовых и жилых построек, в основе которого лежала социальная иерархия древнеегипетского рабовладельческого общества.

Особенностью столичных городов были их огромные размеры, которые позволяют говорить о том, что для градостроительного мышления древних зодчих свойственны были географические масштабы. А если добавить к этому ориентацию храмовых комплексов на отдельные небесные светила и созвездия, то можно без преувеличения сказать, что в представлении древних египтян столичные и храмовые города были своеобразной земной проекцией известного им космического мироздания. Все это говорит о том, что из всех древних городских культур египетская культура была наиболее самобытной и богатой в художественном отношение, что подтверждается её сильным влииянием на дальнейшее развитие градостроительства как европейских, так и азиатских стран.

На дальнейшей эволюции египетского искусства тяжело сказались войны и междоусобицы, приведшие к распаду государства. Сократились масштабы строительства, скульптура и живопись не дали ничего нового.

Фараоны XXI династии переносят столицу в Саис, ближе к центрам морской торговли. Греческая колонизация дельты Нила, вторжения персов и войск Александра Македонского способствуют более интенсивному культурному общению стран Средиземноморья. Это накладывает отпечаток и на архитектуру Египта.

В храме Гора в Эдфу при общей традиционной схеме . планировки по-новому решена композиция перистильного двора, более просторного и связанного с открытыми обходными галереями вокруг — храма. На место передней глухой стены гипостильного зала выдвигается колоннада с пышными композитными и пальмовидными капителями. Стена не исчезает совсем, как и в Элефантинском храме; отрезки стены в интерколумниях, украшенные рельефными панно, достигают половины высоты колонны.

В храме Рождения бога на о. Филэ трехчастная целла подчеркнуто осевой композиции окружена периптером (колоннадой по периметру) с заполненными по низу колонн интерколумниями. Если греческий храм допускает вход в колонный портик с любой стороны, египетский периптер, следуя древним космогоническим традициям в ориентации, направляет к началу движения, главному входу, где боковые колонны заменены стенами, сохраняющими функции пилонов.

Последний расцвет древнеегипетского искусства в период объединения страны под властью саисских фараонов (7 в. до н. э.) характеризуется появлением холодного, изысканного стиля. Живопись изобилует яркими красками. Бронзовые статуэтки, покрытые чеканными узорами и инкрустацией золотом, нарядны, но лишены внутреннего тепла амарнских портретов. Однако и в этот период искусство не исчерпало себя окончательно. Завоевания Александра Македонского в 332 г. до н. э. положили начало новому эллинистическому периоду.

К храмам эллинистического периода, иллюстрирующим процесс расшатывания стилистических традиций египетской архитектуры, относится и незаконченный храм богини Хатор в Дендера (I в. н.э.), колонны которого украшены трехъярусными капителями.

Перемещение экономических центров в северное Средиземноморье, появление новых государств с более прогрессивными формами социально-экономической организации подрывают консервативные устои жизни рабовладельческого Египта.

Архитектура Древнего Египта наиболее полно отразила свое время и породивший ее общественный строй, но ее достижения, монументальность и подавляющее величие произведений не получили непосредственного продолжения в архитектуре других народов.

Тем не менее различные типы архитектурных сооружений (базиликальные залы, пустили), мастерство композиции сложных храмовых комплексов, умение гармоничного включения архитектуры в природное окружение, опыт стилизации растительного и живот-ного мира в богатых настенных рельефах и живописи, а также в разнообразных типах койонн предвосхитили многие явления мировой архитектуры, хотя и в других формах и соотношениях.

Архитектура явилась той организующей средой, где были решены проблемы синтеза строительной техники, мастерства пространственной композиции, живописи и скульптуры. Подражания исключительному по самобытности и яркости искусству Древнего Египта, его отточенной символике не раз прокатывались волной по истории человеческой культуры.